Три скорости Валерия ХАРЛАМОВА
Он прожил жизнь на бешеной скорости и погиб на бешеной скорости. В ночь под старый Новый год, с 13 на 14 января 1948 года, молодая испанка Арибе Аббад Хермане и её муж московский рабочий Борис Харламов, отправились на маскарад в клуб завода "Красная звезда". И тут Арибе почевствовала себя плохо - у неё начались роды. За ней приехала "скорая помощь". И хотя шофёр гнал машину на предельной скорости, в родильный дом ╧16 они прибали ещё с одним пассажиром: в пути явился на свет Валерий Харламов.
...Ранним утром 27 августа 1981 года на 73 км Ленинградского шоссе произошла автомобильная катастрофа. Можно талько предполагать, что именно случилось за несколько мнгновений до неё, но известно, что асфальт был мокрый от дождя, а покрытие только что отремонтировали, поэтому дорога была дьявольски скользкой, как тот самый лёд, на котором столько лет провёл Валерий Харламов. Вела машину его жена Ирина - водитель ещё неопытный. Она пошла на обгон автобуса, а когда появился встречный грузовик, резко затормозила и не сумела, видимо, справиться с управлением. Столкновение стало неизбежным. Так погибли Валери, Ирина и её двоюродный брат Сергей Иванов.
В прощальном слове на траурном митинге перед тысячами людей, перед верными друзьями хоккея и Харламова, собравшимися на Новокунцевском кладбище, я говорил, что Валерий не знал своего величия.
Харламов был - просто напросто был создан для хоккея, весь, что называется заряжен на эту мужественную, хитроумную и скоростную игру. Он сражался с чехословатскими, шведскими, американскими асами хоккея, со знаменитыми, крайне опасными и чрезвычайно умелыми канадскими профессионалами. И он блестал ярче всех в этом окружении звёзд, был сильнейшим среди сильнейших, первым среди равных.
Когда он был приглашён на финал Кубка Стэнли в Канаду, переполненный до отказа огромный ледовый стадион преветствовал его стоя. Суперзвезду хоккеяузнавали на улицах Монреаля и Праги, Стокгольма и Москвы.
В чём же собственно, состояло дарование Харламова, почему его считали сильнейшим форвардом этой самой популярной в мере игры? Он владел необычайной степени тремя скоростями: взрывной быстротой передвижения и манёвра на льду, молниеносной реакцией на малейшие изменения игровой ситуации и поведения партнёров и соперников, нестандартной быстротой технического мышления. Вот они - три скорости Валерия Харламова.
Но это ещё далеко не всё. "Обводка Харламова" - это уже почти легенда. Перехитрить, переиграть в единоборстве не одного, а нескольких противников, и не единожды, а снова и снова, с лёгкостью поразительной и внушающей соперникам неуверенность и почтение - этим был славен Харламов.
Существует, хотя и довольно условное, деление мастеров хоккея на игроков коллективных и индивидуальных. По этой классификации виртуоз Харламов вроде бы должен был считаться закоренелым индивидуалистом, чуть ли не эгоистом на площадке. Но до какой степени это неприменимо по отношению к нему! Вот уж кто умел по-детски непосредственно радоваться удачи товарища, да и не просто радоваться ей, а изо всех сил помогать рождению такого успеха, буквально создавать его! Валерий был, с моей точки зрения, большим психологом в хоккее: его отличали не только ясность и осроумие собственного замысла, но и умение с лёгкостью разгадывать замыслы соперников. Со стороны казалось даже, что он заранее знает всё, что может придумать хоккеист, кидающийся к нему наперерез. Харламов на льду был постоянно, ежесекундно готов к идиноборствау, может быть, от того он и был напрочь лишён стремления к конфликтам в жизни. Его терпение, добродушная снисходительность просто удивляли.
Спортивная жизнь такова, каковы люди, посвятившие сябя спорту. Валерий был истинным рыцарем хоккея - блогородным до конца, за что его уважали и любили все, кто выигрывал у него и кто проигрывал ему. Он не любил поражений. Не мог смириться с тем, что другая команда сильнее его команды. И когда ЦСКА или сборная времён Харламова проигрывала, соперники боялись следующего матча больше прежнего. Знали, что на лёд выйдут Михайлов - Петров - Харламов - великолепная тройка, несломленная поражением, а, наобарот, набравшаяся новых сил, новой отваги, новой непримиримости в борьбе за победу.
Валерий ценил доверие зрителей пришедших на стадион, чтобы посмотреть на его игру. Он считал глубоко недостойным схалтурить, поберечь силы, когда команда буквально ложиться костьми, избежать силового единоборства с соперником, превосходящим в гоборитах и в весе. Валерий никогда не спорил с судьями и редкие наказания - удаления на две минуты сносил сдержанно и терпеливо. Он был корректен ещё и потому, что понимал судья может незаметить, тренер может просмотреть, товарищи по команде могут не понять, а публика ... Публику не проведёшь. Не случайно мало кто из самых одарённых хоккеистов пользовался многомиллионной хоккейной аудиторией такой любовью и таким уважение, как Харламов.
К своей популярности он относился так же просто, скромно и деловито, как к любому делу или обязанности. Часами, не ленясь, он ставил автографы поклонникам хоккея, щедрой рукой раздавал значки мальчишкам и взрослым. Без отказно ездил он на десятки выступлений, рассказывал слушателям о любимой игре, откровенно отвечал на вопросы.
В его судьбе был очень тяжёлый момент, когда они вместе с женой попали в автомобильную аварию - ударились о столб и были выброшены через открывшиеся дверцы на обочину. Валерий стал заметно прихрамывать, тогда-то у нас с ним произошёл очень важный для обоих разговор. Я спросил, какие у него планы. Он ответил просто и убеждённо:"Буду играть". Позже, приходя на тренировки я видел, с каким чудовищным упорством он возвращал себя в хоккей, как жесток бал к самому себе, как дорожил каждой минутой... И он вышел на лёд. Он катался, хромая, ему всё было трудно, нога болела, но по выражению лица нельзя было догадаться, как ему тяжело: весёлая улыбка и прищуренные глаза - всё, как обычно. Мы радовались: на лёд вернулся Харламов.
Игра Валерия вызывало желание подражать. Причём далеко не только в том, что касается сугубо технических его достижений, а прежде всего в том, что относилоськ неукратимому его бойцовскому духу, с особой силой проявлявшемуся в играх за спортивную честь Родины. Выступая на чемпионатах мира и Европы, олимпийских играх, сражаясь с канадскими профессионалами, Харламов никогда не чувствовал себя просто игроком, старателем на россыпях спортивной удачи. Нет, он боролся, что называется, не на живот, а на смерть за победу сборной Советского Союза. И когда под сводами ледовых дворцов звучал наш гимн, Валерий чувствовал гордость не за себя, не за команду даже, а за державу. Патриотизм советского спортсмена, советского человека был свойствен уму в самой высокой степени.
...Не знаю, чего ещё сумел бы достичь Валерий, но верю, что он достиг бы новых высот и когда перестал бы играть. Он хотел учиться дальше, хотел научиться учить других и имел на то полное моральное право.
Не знаю чего сумеет достичь в жизни его сын Александр и дочь Бегоня, но верю, что они вырастут хорошими, умными, добрыми людьми. И страна наша и друзья Валерия и Ирины их детей не оставят. Помогут, поддержат, посоветуют, научат, а главное - расскажут, кем был и кем навсегда останется в нашей памяти их отец.
Человек, не знавший своего величия.Аанатолий ТАРАСОВ, заслужанный тренер СССР
кандидат педагогических наук.